**Введение** Современная наука, находящаяся на стыке психологии, экологии и социологии, все чаще обращается к исследованию феномена психологической биосферы — сложной системы взаимосвязей между психическими процессами человека и окружающей средой. Данная концепция, впервые сформулированная в рамках экопсихологии и биосферной психологии, предполагает, что психика не существует изолированно, а формируется и функционирует в тесном взаимодействии с природными, социальными и техногенными факторами. Актуальность изучения проблем психологической биосферы обусловлена глобальными изменениями климата, урбанизацией, цифровизацией и другими антропогенными процессами, оказывающими глубокое влияние на психическое здоровье и поведение человека. Одной из ключевых проблем является деформация традиционных механизмов психологической адаптации в условиях быстро меняющейся среды. Технологический прогресс, с одной стороны, расширяет возможности когнитивного развития, а с другой — провоцирует рост стрессовых расстройств, цифровой зависимости и экзистенциальной тревоги. Кроме того, разрушение естественных экосистем ведет к утрате биофилии — врожденной связи человека с природой, что, согласно исследованиям, коррелирует с увеличением уровня депрессии и эмоционального выгорания. Еще одной значимой проблемой выступает конфликт между индивидуальной психикой и коллективными биосферными процессами. Социальные сети, медиа и информационные потоки создают гиперстимулирующую среду, в которой когнитивные и эмоциональные ресурсы индивида подвергаются чрезмерной нагрузке. Это приводит к фрагментации сознания, снижению способности к глубокой рефлексии и росту психопатологий. В то же время глобальные экологические кризисы, такие как изменение климата или загрязнение окружающей среды, формируют новый тип экотревожности, требующий междисциплинарного анализа. Таким образом, исследование проблем психологической биосферы представляет собой важное направление современной науки, объединяющее психологию, экологию, нейробиологию и социальные дисциплины. Понимание механизмов взаимодействия психики и среды необходимо для разработки стратегий устойчивого развития, профилактики психических расстройств и создания гармоничных условий для жизни человека в антропоцене. Данный реферат ставит целью систематизировать ключевые аспекты этой проблемы, проанализировать существующие теоретические подходы и обозначить перспективы дальнейших исследований.

Взаимодействие человека с биосферой представляет собой сложный, многогранный процесс, в котором психологические факторы играют ключевую роль. Современные исследования демонстрируют, что психологическое состояние индивида не только опосредует его восприятие окружающей среды, но и оказывает непосредственное влияние на характер антропогенного воздействия на экосистемы. Когнитивные и эмоциональные процессы формируют субъективную картину мира, определяя отношение к природным ресурсам, уровень экологической ответственности и готовность к устойчивому поведению. Важнейшим аспектом данного взаимодействия является феномен экологического сознания, которое включает в себя систему ценностей, установок и убеждений, связанных с восприятием биосферы. Психологические исследования показывают, что доминирование антропоцентрической парадигмы в сознании современного человека приводит к деструктивным моделям природопользования, в то время как экоцентрическая ориентация способствует формированию гармоничных отношений с окружающей средой. Когнитивные искажения, такие как недооценка долгосрочных последствий экологического ущерба или склонность к отрицанию антропогенного влияния на климатические изменения, существенно затрудняют переход к устойчивому развитию. Эмоциональная сфера также играет значимую роль в контексте взаимодействия человека и биосферы. Экологическая тревожность, возникающая в ответ на глобальные экологические кризисы, может как мотивировать к активным действиям, так и провоцировать защитные механизмы, включая избегание и вытеснение. Психологические исследования свидетельствуют о том, что позитивные эмоции, связанные с контактом с природой (такие как биофилия), способствуют повышению психологического благополучия и усиливают проэкологическое поведение. Однако урбанизация и цифровизация современного общества приводят к снижению частоты и глубины таких контактов, что негативно сказывается на психическом здоровье и экологической вовлечённости. Особого внимания заслуживает проблема психологической адаптации к изменяющимся условиям биосферы. Климатические изменения, утрата биоразнообразия и загрязнение окружающей среды создают новые вызовы для психики человека, требуя разработки стратегий совладания и устойчивости. Психологические исследования в области экстремальных и постэкстремальных состояний демонстрируют, что длительное воздействие неблагоприятных экологических факторов может приводить к хроническому стрессу, экзистенциальным кризисам и росту психопатологий. В то же время, развитие экологической рефлексии и экопсихологических практик способствует повышению адаптационного потенциала личности. Таким образом, психологические аспекты взаимодействия человека и биосферы требуют комплексного изучения с учётом когнитивных, эмоциональных и поведенческих компонентов. Интеграция психологических знаний в экологическую политику и образование представляется необходимым условием для формирования устойчивого общества, способного к осознанному и ответственному сосуществованию с природой.

Экологический стресс представляет собой комплекс негативных психофизиологических реакций, возникающих в ответ на воздействие неблагоприятных факторов окружающей среды. В условиях современной антропогенной нагрузки данное явление приобретает масштабы глобальной проблемы, оказывая существенное влияние на психическое здоровье населения. Исследования последних десятилетий демонстрируют прямую корреляцию между ухудшением экологической обстановки и ростом психопатологий, включая тревожные расстройства, депрессии и когнитивные нарушения. Основными экзогенными факторами, провоцирующими экологический стресс, выступают загрязнение атмосферы, водных ресурсов и почвы, повышенный уровень шума, радиационное воздействие, а также климатические изменения. Нейротоксические вещества, такие как тяжёлые металлы (свинец, ртуть, кадмий) и летучие органические соединения, способны проникать через гематоэнцефалический барьер, вызывая оксидативный стресс и нейровоспаление. Это приводит к дисфункции нейротрансмиттерных систем, в частности серотонинергической и дофаминергической, что клинически проявляется эмоциональной лабильностью и снижением стрессоустойчивости. Особую значимость приобретает изучение долгосрочных эффектов хронического экологического стресса. Продолжительное воздействие даже субтоксических доз загрязнителей способно индуцировать эпигенетические модификации, влияющие на экспрессию генов, связанных с регуляцией стресс-ответа. Например, гиперметилирование промоторной области гена глюкокортикоидного рецептора (NR3C1) ассоциировано с нарушением отрицательной обратной связи гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой оси и развитием резистентности к кортизолу. Подобные изменения повышают уязвимость к аффективным расстройствам и посттравматическому стрессу. Климатические изменения, выступая макромасштабным стрессором, также вносят вклад в психологическую дезадаптацию. Феномены "экологической тревоги" (eco-anxiety) и "климатического горя" (climate grief) отражают хроническое беспокойство, связанное с антиципацией экологических катастроф. Психометрические исследования фиксируют рост подобных переживаний, особенно среди молодёжи, что свидетельствует о трансформации экологического стресса в экзистенциальный кризис. Когнитивные последствия экологического стресса проявляются в снижении концентрации внимания, ухудшении рабочей памяти и скорости обработки информации. Электрофизиологические исследования выявляют изменения в паттернах ЭЭГ, включая увеличение тета-ритма и снижение альфа-активности, что указывает на дефицит коркового торможения. Данные нарушения особенно выражены у детей, проживающих в промышленных зонах, что подчёркивает необходимость разработки превентивных нейропротекторных стратегий. Таким образом, экологический стресс выступает системным вызовом для психического здоровья, требующим междисциплинарного подхода на стыке экопсихологии, нейронаук и клинической медицины. Дальнейшие исследования должны быть направлены на уточнение молекулярных механизмов воздействия экотоксикантов, а также на разработку адресных психотерапевтических и фармакологических интервенций для коррекции связанных с экологией психопатологий.

Концепция биофилии, предложенная Эдвардом Уилсоном, постулирует врожденную склонность человека к аффилиации с природными системами, что обусловлено эволюционными механизмами адаптации. Данный феномен рассматривается как фундаментальная психологическая потребность, детерминирующая когнитивные, эмоциональные и поведенческие реакции индивида в контексте взаимодействия с биосферой. Современные исследования в области экологической психологии демонстрируют, что депривация контакта с природной средой провоцирует развитие синдрома дефицита природы, проявляющегося в снижении когнитивных функций, повышении уровня стресса и депрессивных симптомов. Эмпирические данные подтверждают, что воздействие природных ландшафтов способствует активации парасимпатической нервной системы, снижая концентрацию кортизола и увеличивая вариабельность сердечного ритма, что свидетельствует о редукции психофизиологического напряжения. В урбанизированных условиях, где доминируют антропогенные стимулы, наблюдается дисбаланс между потребностью в биофилии и возможностью её реализации, что приводит к хроническому стрессу и эмоциональному выгоранию. Теория восстановления внимания Каплан и Каплан подчеркивает, что природные среды обладают реставративным потенциалом, восстанавливая истощенные когнитивные ресурсы за счет мягкого фасцинативного воздействия, не требующего направленной концентрации. Психологические потребности, удовлетворяемые через взаимодействие с биосферой, включают не только рекреационные аспекты, но и экзистенциальные компоненты, такие как чувство принадлежности к более широкой экосистеме. Это подтверждается исследованиями в рамках экотерапии, где природные интервенции демонстрируют эффективность в коррекции тревожных расстройств и посттравматического стресса. Кроме того, биофилия опосредует формирование экологического сознания, выступая катализатором проэкологического поведения. Кросс-культурные исследования выявляют универсальность данной потребности, хотя её манифестации варьируются в зависимости от социокультурного контекста и индивидуальных особенностей. Таким образом, интеграция биофилических принципов в урбанистическое планирование и психологическую практику представляется необходимым условием для поддержания ментального здоровья в условиях антропоцена. Дальнейшие исследования должны быть направлены на разработку количественных метрик оценки биофилии и её влияния на нейропластичность, что позволит оптимизировать стратегии взаимодействия человека с природной средой.

Экологическое сознание и поведение представляют собой ключевые элементы психологической биосферы, формирующие взаимодействие человека с окружающей средой. В условиях глобальных экологических кризисов изучение этих феноменов приобретает особую актуальность, поскольку именно они определяют степень адаптации индивида к изменяющимся условиям биосферы. Экологическое сознание можно определить как систему когнитивных, аффективных и ценностных установок, отражающих восприятие человеком природы и его места в ней. Оно формируется под влиянием социокультурных, образовательных и личностных факторов, что делает его сложным многоуровневым конструктом. Поведенческий аспект экологического сознания проявляется в конкретных действиях, направленных на сохранение или разрушение природной среды. Исследования показывают, что экологически ориентированное поведение коррелирует с уровнем осведомлённости о биосферных процессах, а также с эмоциональной вовлечённостью в экологические проблемы. Однако между осознанием экологических угроз и реальными действиями часто существует разрыв, обусловленный когнитивными искажениями, такими как эффект отложенной ответственности или иллюзия контроля. Эти психологические барьеры препятствуют формированию устойчивых экологических практик даже у индивидов с высоким уровнем экосознания. Важным аспектом изучения экологического сознания является его связь с коллективными формами поведения. Социальные нормы и групповые динамики играют решающую роль в распространении экологически ответственных практик. Например, феномен «зелёного конформизма» демонстрирует, что индивиды чаще принимают экологичные решения, если они соответствуют ожиданиям референтной группы. В то же время деструктивные модели поведения, такие как чрезмерное потребление или игнорирование экологических норм, также могут воспроизводиться под влиянием социального окружения. Психологические механизмы, лежащие в основе экологического сознания, включают не только рациональные, но и бессознательные компоненты. Архетипические образы природы, закреплённые в коллективном бессознательном, влияют на восприятие экологических рисков и формируют устойчивые паттерны поведения. Кроме того, эмоциональные реакции, такие как экотревожность или биофилия, могут как мотивировать к защите окружающей среды, так и провоцировать защитные реакции, например экологический нигилизм. В контексте биосферы экологическое сознание приобретает новое измерение, поскольку требует от индивида осознания себя частью глобальной экосистемы. Это предполагает переход от антропоцентрической парадигмы к биоцентрической, где ценность природы признаётся независимо от её полезности для человека. Формирование такого сознания связано с развитием экологической рефлексии — способности критически оценивать последствия своих действий для биосферы. Современные образовательные и коммуникативные стратегии направлены на усиление этой рефлексии через информирование, эмпатическое вовлечение и моделирование устойчивых сценариев поведения. Таким образом, экологическое сознание и поведение в контексте биосферы представляют собой сложный динамический

процесс, интегрирующий индивидуальные и коллективные психологические механизмы. Их изучение позволяет не только понять барьеры на пути к устойчивому развитию, но и разработать эффективные инструменты для формирования экологически ответственного общества.

В заключение следует отметить, что исследование проблем психологической биосферы представляет собой сложный междисциплинарный процесс, требующий интеграции знаний из психологии, биологии, экологии и нейронаук. Анализ современных научных данных позволяет констатировать, что психологическая биосфера — это динамическая система, подверженная влиянию как внутренних (когнитивных, эмоциональных, нейрофизиологических), так и внешних (социальных, экологических, технологических) факторов. Нарушения в её функционировании могут приводить к серьёзным последствиям, включая дезадаптацию личности, рост психопатологий и снижение качества жизни в целом. Особое внимание в рамках данного исследования было уделено роли антропогенного воздействия на психологическую биосферу, включая влияние цифровизации, урбанизации и экологического кризиса. Установлено, что данные факторы не только изменяют когнитивные и эмоциональные процессы, но и способствуют формированию новых форм психологического стресса, таких как информационная перегрузка и экологическая тревожность. Вместе с тем, выявлены потенциальные механизмы адаптации, включающие когнитивно-поведенческие стратегии, биофильные подходы в градостроительстве и развитие экопсихологических практик. Перспективы дальнейших исследований связаны с углублённым изучением нейробиологических основ психологической биосферы, разработкой превентивных мер для минимизации её деструктивных изменений, а также созданием интегративных моделей, учитывающих взаимодействие между психикой, организмом и окружающей средой. Важным направлением является также разработка методологических подходов, позволяющих количественно оценивать степень устойчивости психологической биосферы к различным видам воздействий. Таким образом, решение проблем психологической биосферы требует комплексного подхода, сочетающего фундаментальные исследования с практическими приложениями в области психогигиены, экопсихологии и устойчивого развития.